Владимир Определёнов:
«После перезапуска сервера обработки
детализированных изображений
мы одновременно выложим около
12 тыс. изображений
в высоком разрешении
из наиболее ценной части собрания».
Фото предоставлено
ГМИИ им. А.С. Пушкина
В Пушкинском музее сделали «цифрового двойника» выставки «От Дюрера до Матисса», с 15 мая на музейном сайте можно скачать beta-версии программ, созданных в рамках проекта. Замдиректора ГМИИ по цифровому развитию Владимир Определёнов называет «это первым в России примером того, как на базе новейших игровых технологий создается интерактивная платформа». О том, как музею живется в виртуальной реальности в период пандемии, об оцифровке коллекции и запуске платформы с ее детализированным просмотром и о векторах цифрового развития Пушкинского музея Владимира ОПРЕДЕЛЁНОВА спросила корреспондент «НГ» Дарья КУРДЮКОВА.
— Владимир Викторович, несмотря на карантин, Пушкинский музей не только не отменил выставку «От Дюрера до Матисса», но и постарался максимально полно представить ее в сети. Появилась даже отдельная страница о выставке, на которой собраны ссылки на экскурсии, путеводитель, а теперь — и подробная виртуальная панорама, т.е. по выставке смогут «пройти» и люди, живущие далеко от Москвы. Как такие панорамы работают, и насколько затратно их создание?
— Если речь идет о традиционных виртуальных турах, то на выставки, проходящие на «центральной оси» музея, в среднем нужно около месяца работы и команда минимум из 5 человек. Два-три дня на фотосъемку пространств – получается не меньше 30 точек обзора по 24-36 кадров на каждую. Далее идет сшивка и обработка панорам, загрузка в систему управления на сайте, проставление навигации, формирование каталога предметов, загрузка изображений и аудиодорожек и проставление вызова предметов с панорам. Эту технологию музей применяет с 2011 года, когда была создана прогулка по залам итальянского искусства. Через 5 дней после закрытия музея для посетителей мы начали тотальную съемку двух выставок и уже к 30 марта выложили первые точки обзора, по котором экскурсоводы смогли водить онлайн-экскурсии для посетителей. Такие виртуальные панорамы мы создаем силами штатных сотрудников. Если делать на заказ, один проект обошёлся бы примерно в полмиллиона рублей. Но я считаю, что когда есть задача быстро выйти в онлайн, по сравнению со стоимостью выставки крупного музея — это оправданные траты.
Для «цифрового двойника» пространства делают
тысячи снимков, из которых потом создают
«облако точек».
Фото предоставлено ГМИИ им. А.С. Пушкина
Кроме выставки «От Дюрера до Матисса» мы оцифровали «Тату», а также дообработали и выложили летний блокбастер 2019 года «Щукин. Биография коллекции». Всего доступно для прогулок 8 прошедших выставок и 7 экспозиций в разделе «Виртуальный Пушкинский» на сайте музея. Отдельно хочу отметить проект «Другая война» , который мы запустили 8 мая ко Дню Победы. Здесь вы увидите совершенно необычное использование возможностей виртуальных туров.
А в качестве эксперимента вместе с компанией Navigator4D мы сделали даже больше — полную 3D-модель выставки «От Дюрера до Матисса», по сути ее «цифровой двойник». Это уже не просто виртуальный тур — это первый в России пример того, как на базе новейших игровых технологий создается интерактивная платформа, на которой можно заглянуть абсолютно во все уголки реальной выставки. Мы, мне кажется, впервые в мире так масштабно использовали в музее технологию фотограмметрии: за 4 дня сделали около 10 тысяч снимков выставки со всех возможных ракурсов. На их основе с помощью специальных программ создали «облако точек», а потом точнейшие 3D-модели с фотореалистичными текстурами, получив таким образом «цифровой двойник» пространства.
Виртуальная панорама выставки
«от Дюрера до Матисса».
Фото с сайта virtual.arts-museum.ru
В проекте каждый предмет можно «вызвать», увеличить картинку и получить по ней информацию. Для музейной сферы это во многом революционный проект, и за такими платформами будущее, мы сейчас в этом уверены также, как 10 лет назад предвидели популярность виртуальных туров, когда это всем казалось ненужным. Пока платформа функционирует в тестовом режиме, и мы исследуем её возможности и думаем, как наилучшим образом применить для задач музея. Cтоимость подобной работы исчисляется тысячами евро, но благодаря нашим партнерам для музея это стало доступным. Beta-версии программ, созданных в рамках проекта, доступны для скачивания на странице с 15 мая.
— Вы двигаетесь быстрее большинства музеев, и в Москве виртуальных панорам вообще пока оказалось совсем немного.
— У нас уже есть опыт создания подобных продуктов, и мы можем экспериментировать. Когда в 2016 году мы получили поддержку Министерства культуры и запускали виртуальные туры в рамках программы по оцифровке Пушкинского музея, мы сразу думали о том, чтобы их могли использовать регионы.
Ко Дню Победы в музее открыли
онлайн-проект «Другая война».
Фото предоставлено ГМИИ им. А.С. Пушкина
Ведь если эти проекты показать на большом экране (3 x 5 м), то возникает эффект присутствия (соразмерности человека и пространства). Сейчас виртуальные панорамы уже делают массово, но они принципиально отличаются от наших по качеству. Если они сделаны недостаточно хорошо, из-за пространственных искажений у зрителя начинается эффект укачивания. Наши панорамы имеют высокое качество и сняты на профессиональную фототехнику, поэтому люди могут спокойно проводить в них долгое время. Претензий не было.
Видимо, многие коллеги просто не считали нужным делать такие проекты. Наше лидерство в этой области складывается из постоянного обучения сотрудников и вложения времени в проработку того, как встроить это в естественные процессы музея. Если у коллег из других музеев будет желание использовать наш опыт, то мы готовы делиться им в рамках проекта «ИТ-лаборатория» Пушкинского музея, а также Совет по цифровому развитию музеев при ИКОМ России абсолютно открыт для диалога и методической помощи.
Давид в Итальянском дворике
в годы Великой Отечественной войны.
Фото предоставлено
ГМИИ им. А.С. Пушкина
— Одно время бытовало мнение, что если люди могут что-то увидеть бесплатно в Интернете, то, например, покупать билет, чтобы посмотреть это живьем в музее, они уже не захотят, хотя очевидно, что первое не равноценно второму. Но когда рассматриваешь оцифрованные коллекции, которые выложены на сайтах многих европейских и американских музеев, где репродукции можно сильно увеличить и детально рассмотреть, как раз наоборот, еще больше хочется туда попасть. Может ли музейный сайт существенно увеличить и оффлайн-аудиторию?
— Мне кажется, музейный бум во многом и произошел благодаря увеличению присутствия в Интернете. Наш проект периода самоизоляции «Скучаю по Пушкинскому» как раз об этом, и скучающих все больше.
— Какие форматы больше всего интересуют интернет-аудиторию музея? Насколько востребована онлайн-коллекция?
— Мы собираем статистику, но эти цифры трудно интерпретировать. Конечно, самый большой охват дают видео. Полтора месяца назад мы решили убрать с сайта все неактуальное сейчас: информацию о правилах посещения, зданиях, — и весь онлайн-контент собрали на странице «#НаединесПушкинским» . Сейчас это наша самая посещаемая страница. Но важно разделять, что люди ищут сами, а что мы с точки зрения маркетинга хорошо подали. За первые полтора месяца карантина востребованность виртуальных туров выросла в 15 раз. Посещаемость самого сайта музея увеличилась больше чем в полтора раза. Количество просмотров по сравнению с периодом до карантина выросло в три раза. На коллекцию запросов всегда было не очень много, но сейчас их количество выросло раз в десять. Хотя Пушкинский — нетипичный пример, поскольку у нас есть почти тридцать сайтов-сателлитов с электронными каталогами и другими материалами. Мы давно начали развивать эту тему, поэтому посещаемость по коллекциям в ГМИИ была значительно выше, чем в среднем у других российских музеев.
Проект «Другая война»: Итальянский дворик
во время войны и сегодня.
Фото с сайта virtual.arts-museum.ru
— Если я не ошибаюсь, на прошлом фестивале «Интермузей» вы говорили, что активно оцифровываете коллекции. Предполагается ли ввести функцию «зумирования» иллюстраций (такое было, по-моему, с коллекцией голландской живописи, но потом эта функция исчезла) и свободного скачивания для некоммерческого использования, как во многих музеях мира?
— У нас была функция увеличения картинок, и на многих сайтах-сателлитах она осталась. Мы находимся в ситуации пересменки. Когда на нашем сайте были детализированные изображения, то количество просмотров и запросов было такое, что мы решили улучшить качество и перенести эти изображения на отдельные сайты. А теперь мы готовим совершенно новую платформу с детализированным просмотром: проблемой, как ни странно, оказалось найти мощное «облако», куда можно все это загрузить. Месяца через три-четыре планируем запустить движок на нашем главном портале. Что касается скачивания наших картинок, никто не отменял скриншот. Защитить картинку в Интернете почти невозможно, если не использовать правовые методы. На сайте Пушкинского музея есть соглашение о том, что для некоммерческого использования доступны все изображения в ограниченном качестве. Мы не создавали отдельной кнопки для скачивания картинок, поскольку, во-первых, не готовы собирать персональные данные, а во-вторых, считаем это неверным: у людей, которым нужна лицензия, такая кнопка вызывает много вопросов.
— Когда в ГМИИ была выставка Лейденской коллекции четы Каплан, на открытие приезжал директор Рейксмузеума Тако Диббитс. Во время интервью он сказал, что им проще разрешить скачивать картинки и для некоммерческого, и даже для коммерческого использования, чем отслеживать нарушителей… (см. «НГ» от 02.04.18)
— Это во многом лукавство, потому что Google оплатил оцифровку этой коллекции. Так что Рейксмузеум — чуть ли не единственный в мире музей, который может себе такое позволить. Всю эту историю Рейксмузеум отработал в том числе с точки зрения пиара на много лет вперед, чему способствовало и его открытие после многолетней реконструкции в 2013 году. Они молодцы. Но когда мы встречались с коллегами из Лувра, из английских музеев, эту политику больше никто не поддержал, потому что у других музеев не было таких инвестиций. Когда вы сами оплачиваете создание изображения, готовите контент, загружаете его, это требует хотя бы минимальной компенсации, чтобы можно было развиваться дальше.
— Какой процент коллекции оцифрован?
— Мы оцифровали больше 50%. Почти 190 тыс. предметов выложено на сайте Государственного каталога Музейного фонда РФ (всего на сайте Госкаталога загружено около 17 млн экспонатов из разных музеев). На наших сайтах-сателлитах в высоком разрешении есть 5 тыс. произведений (часть из них все еще с защитой изображений, но мы ее постепенно снимаем). После перезапуска сервера обработки детализированных изображений мы одновременно выложим около 12 тыс. изображений в высоком разрешении из наиболее ценной части собрания. Увидеть «абсолютно все» — дело бессмысленное, поскольку есть, например, импрессионисты, а есть археологические фрагменты.
— Государство вроде бы заинтересовано в медиаконтенте в принципе и в нынешней ситуации особенно. Обещают ли в дальнейшем выделять на такие форматы какие-то средства?
— Нужно разделять цифровые ресурсы, т.е. сайты, 3D — и создание медиа- и видеоконтента. Не помню, чтобы мы что-то получали на медиа и видеоконтент. Но в плане цифровых ресурсов нашему музею грех жаловаться, потому что в рамках развития портала Культура.рф мы получали поддержку от Министерства культуры на инновационное развитие, в основном это было в 2014-18 годах. Мы сами составляли технические задания, писали заявки, и в этом шли первыми — так же, как, кстати, с массовым тестированием и применением приложения Аrtefact, первым бесплатным гидом с дополненной реальностью, созданным Минкультуры России. Мы вообще участвуем во всех пилотных технических проектах, сотрудничаем с коллегами из Департамента информационного и цифрового развития Министерства культуры.
— Какие у Пушкинского музея приоритеты в цифровом развитии на ближайшее время?
— Это развитие цифрового публичного пространства, что подразумевает и сайт, и соцсети, и все наши медиакоммуникации, и то, как это выглядит на наших образовательных ресурсах, в том числе оффлайн. Что нам кажется важным, и над чем я работаю как исследователь, — это, во-первых, создание «цифровых двойников» как для пространств, так и для объектов (это и изображение, и 3D-модель, и технико-технологические характеристики). А во-вторых, развитие и синхронизация виртуальных помощников на базе голосовых ассистентов. Чтобы, например, если Алисе в Яндексе задать поиск нашего произведения, она бы сразу связалась с сайтом музея и ответила, что это за предмет, а затем предложила послушать аудиогид с платформы Аrtefact или izi.TRAVEL. И, конечно, это в целом развитие систем дополненной реальности, как в проекте Аrtefact. С исследованиями в этой области связаны наши разработки и в Высшей школе экономики на Кафедре информационных технологий в сфере культуры, которую я возглавляю, и в рамках Совета по цифровому развитию музеев при ИКОМ России.
Источник: