Только пессимист знает всю правду о жизни и русской литературе. Писатель Игорь Яркевич. Фото Екатерины Богдановой
Словарь пессимиста в хаотичном порядке
Жизнь – Только пессимист знает всю правду о ней.
Правда жизни – Вся правда в том, что все – не так. Что все совсем плохо. Что сегодня еще хуже, чем вчера, а что там будет завтра – лучше не думать. Что все сгорит. Утонет и уйдет на дно. Развалится и распадется на составные части, а потом разлетится в разные стороны на мелкие куски. Застрянет и не сдвинется с места. Исчезнет из виду и пропадет ни за грош. Расплавится как воск. Сотрется в порошок и даже еще мельче.
Развитие событий – Все очень ненадежно. Все – и прошлое, и настоящее, и будущее. Все висит на волоске. Можно ожидать самого скверного: русские забудут Иисуса Христа, достанут потопленных в Днепре идолов или возьмут религию у татар. Кутузов отдаст Москву французам, уйдет в смоленские леса, обзаведется там семьей, а Москва навсегда останется у французов. Ленин долго не удержится у власти, потому что русский народ захочет снова монархию, и Юденич возьмет Петроград. И Гитлер дойдет до Урала. И никогда русские не научатся играть в футбол, сколько им ни плати. А шахтеры подожгут угольную пыль, выпустят наружу метан, а потом подожгут всю Россию. Автомобилисты сожгут все машины с мигалками, а потом тоже сожгут всю Россию. И если бы только это! Вообще все будет плохо. Все растает. Все затопит. Все замерзнет. Все исчезнет. Кроме пессимиста. Он останется. Он будет говорить, что дальше будет еще хуже.
Здоровье – Пессимисту кажется, что все у него болит. Здоровье уже не то. Он уже не вмещает звуки. Звуки идут наружу. Их слышат окружающие. У него трещат колени, локти и плечи. Скрипит шея. Бурчит живот. Он постоянно надрывно чихает и кашляет. А дальше будет еще хуже.
Секс – А что секс? Секс умер.
Политика – Какая там политика?! Политика умерла.
Выборы – Выборов нет. Умерли выборы.
Наука – Умерла наука.
Журналистика – Тоже умерла.
Экономика – Умерла.
Русская идея – Умерла.
Кино – И кино умерло.
Живопись – Умерла и она.
Театр – И театр.
Музыка – Ну, и музыка.
Литература – О чем тут говорить?!
Интернет – После того, как все умерли, остался только интернет. Но интернет тоже умер.
Русский язык – Картина удручающая. Русские навсегда потеряли кино, литературу и музыку. И конечно, русский язык. Скоро он закончится. По-русски уже сейчас никто правильно не говорит. По-русски уже не говорят даже плохо. По-русски уже говорят только совсем плохо. А дальше будут говорить еще хуже. Дальше совсем исчезнет грамматика и синтаксис. Останутся только междометия, крыловские морализмы, блеющее косноязычие патриотов, скороговорка мигрантов, парашют с «у», цыпленок с «и», корова с двумя «р» и еврей с мягким знаком.
Творческие планы – Если пессимист – писатель, тогда он думает, что ничего больше не напишет. Он уже все написал. Больше он уже писать не будет. И так уже написано довольно много. Он уже написал «Войну и мир». Ну, и хватит. Написал «Вишневый сад». Ну, и довольно. Написал «Как я занимался онанизмом». Ну, и все. Дальше писать уже и не надо. И не хочется. Вот он и не будет. Ему так надоела литература! Надоело складывать слова в предложения. Предложения – в абзац. Абзац – во что-то больше по объему, чем абзац, – в рассказ или там в роман. Надоело потом выстраивать вокруг слов невидимую стену, чтобы к ним не мог подобраться чужой. Все надоело! Все! И пора со всей этой литературой кончать.
Чтение – Пессимисту кажется, что и читать он тоже больше не сможет. Он уже все прочитал. Прочитал навсегда. Что не прочитал – значит, не судьба. Значит, читать и не надо.
Телевидение – И телевидение тоже. Пессимисту кажется, что он уже больше не сможет поверить в телевидение. Телевидение так деградировало, что в него уже не поверить. К тому же телевидения скоро не будет. Телевидение от заполнившей его деградации исчезнет само.
Водка – И водки скоро не будет. Или почти не будет. Потому что всю водку выпьют русские писатели. Русские писатели писать больше не будут, потому что все уже написали, а будут целыми днями маяться и не находить себе места. Станут пить водку. Водки в России много. Но русских писателей еще больше. Русский социум попытается спасти от русских писателей часть водки. Но безуспешно. Водка обречена.
Конгруэнтность – Если конгруэнтность – это хорошо, то конгруэнтности будет все меньше и меньше. А если конгруэнтность – это плохо, то ее будет все больше и больше.
Перспективность – Перспективности не будет никакой.
Бесперспективность – А вот бесперспективности, как конгруэнтности, если конгруэнтность – это плохо, будет много.
Мультикультурность – О ней пока не приходится даже мечтать.
Турбулентность – Она уже ощущается и на земле.
Невесомость – И она тоже.
Трансмутация – Ничего натурального в природе больше нет. Нет ни репки. Ни морковки. Ни капусты. Ни реки. Ни леса. Все это давно трансмутировало и теперь трансмутанты.
Оргазм – Трансмутировал и оргазм. Поэтому многие свои лучшие качества оргазм потерял. Теперь уже и оргазм не оргазм, а только воспоминание об оргазме.
Этническая музыка – Сначала все было довольно любопытно. А потом трансмутировала в попсу.
Клонирование – Клонировать могут в любой момент. Не успеешь и охнуть, как уже клонирован. А дальше все будут клоны и сам тоже станешь как клон.
Глобальное потепление – А вот к нему пессимист относится неожиданно бодро. Пусть теплеет! Пусть! Там есть и свои плюсы: можно зимой не надевать тяжелую теплую одежду и не ставить на автомобиль шипованную резину.
Сталин – Сталин еще вернется и всем даст по голове. Сталин наведет порядок. Но ненадолго. На Сталина рассчитывать нельзя.
Маша – Маша пессимиста не любит. Маша любит только свою любовь к пессимисту
Наташа – И Наташа его не любит. Не любит и свою любовь к нему. Ничего не любит.
Ира – А вот Ира любит. Но это ненадолго. Скоро разлюбит. Еще какое-то время она будет любить свою любовь к нему. И потом и ее тоже разлюбит.
Катя – Насчет Кати все непонятно.
Тамара – Тамару пессимист не помнит.
Зина – Зину помнит. Но лучше бы не помнил.
Настя – Тоже лучше бы не помнить.
Анюта – Она зря окончила театральный. Она никогда не станет настоящей актрисой. Будет в лучшем случае сниматься в сериалах и рекламе.
Таня – Никогда не станет писателем. Ей писать не надо. Она и говорить-то не может. Два слова скажет – и молчит. Куда же ей еще писать-то?
Рита – Никогда не станет кинологом. Ей не надо к собакам. Она собак терпеть не может. Она их даже гладить боится. Она никогда не убирает за ними фекалии в целлофановый пакет. Ей от собак лучше держаться подальше. Ей только разве с кошками мяукать.
Юля – Юле на психфак идти не стоит. Никогда она не станет психологом! Для этого с людьми общаться нужно. А она людей боится. Она бегает от людей. Ей с людьми еще тяжелее, чем с собаками Рите.
Алена – Никогда не выйдет замуж. Она фригидна. Детей не любит. Готовить не умеет. Квартиру не убирает. Она и сама замуж не хочет. Ей хорошо и одной. Так какой же идиот на ней женится?
Раньше – Раньше было совсем плохо.
Сейчас – Но сейчас еще хуже.
Потом – А потом будет хуже еще.
Надежда – Одна надежда на то, что все будет хорошо.
Домашняя и бытовая мистика
Иногда бывают совершенно неожиданные вещи. Когда отключается, а потом снова включается телефон. Какие-то странные звуки – треск обоев или шуршание занавесок. Какие-то тени или занавеска от сильного ветра залезает на письменный стол и все сносит со стола. Иногда может залететь птица. Куда-то пропадают вещи. Или они оказываются в совершенно неожиданных местах. Вдруг, например, откуда-то выскакивают большие гвозди и шурупы, и непонятно откуда. Вроде бы ничего не сломалось, хотя отсутствие такого большого гвоздя или шурупа должно было отразиться на интерьере и какой-нибудь предмет мебели уже должен был развалиться.
Иногда бывают такие же странные звуки за стеной или на улице.
Или вдруг все мокро, а непонятно, почему мокро и что разлилось. Вроде бы ничего не проливал, и кран тоже закрыт.
Или на день или на два зависает интернет.
Или вдруг что-то с шумом упало, но все цело и стоит на своих местах.
То же и с телом. На теле появляются царапины и пятна, которые непонятно кто и как оставил.
Или травмы, которые сам себе нанес при полном отсутствии опасности.
Или в мобильном телефоне чей-то номер. А никак не можешь вспомнить – чей.
Или ешь одну еду, хотя готовил совсем другую.
Или вдруг говоришь совсем не то, что хотел сказать.
Или идешь не туда, куда хотел пойти. Совсем в другую сторону.
Или чистишь зубы кремом для бритья, а зубной пастой намыливаешь лицо перед бритьем.
Или видишь фильм, который уже много раз смотрел, но не узнаешь его.
Или вдруг начинаешь верить в Россию.
Или вдруг хочешь пойти в театр, хотя театр терпеть не можешь и уже отвык от самого слова «театр».
Или забыл какое-то слово, которое давно знаешь. А тут забыл и совсем не помнишь, что оно означает.
Или хочешь выпить водки. А потом вдруг покупаешь коньяк.
Или хочешь принять одну таблетку, а принимаешь другую.
Или очки и носки. Очки и носки никогда не помнишь, куда кладешь.
Или вдруг совсем близко начинает выть собака или мяукать кошка, а за стеной или на улице – не поймешь. Вроде бы совсем близко за стеной, но у соседей нет ни собаки и ни кошки, а на улице тоже не видно ни собаки и ни кошки.
Или забываешь выключить свет. И всю ночь спишь с горящим светом.
И такой мистики много.
Словарь жизни на рубеже тысячелетий
А
Аккордеон – любимый музыкальный инструмент. Если бы у меня был музыкальный слух, то я бы стал музыкантом, чтобы играть только на аккордеоне. Аккордеон лучше всех.
Аксельбант – что-то среднее между акселератом, кегельбаном и банкоматом.
Альбатрос – птица. Полная дура, но летает прилично.
Альков – что-то среднее между альтернативой и подковой.
Амфора – что-то среднее между омлетом и метафорой.
Ангажированность – если бы русский писатель не пил водку столько, сколько он ее пьет, он был бы ангажирован в процесс возрождения России. Русский писатель очень хочет быть ангажированным в процесс возрождения России. Но и с водкой он тоже расставаться не хочет.
Б
Бадминтон – любимая игра эстета. Бадминтон возбуждает эстета не меньше лебедей.
Бакалея – отдел в гастрономе (см. гастроном). В детстве меня туда посылали за покупками. Я шел туда как на праздник, как на елку во Дворец съездов.
Березка – фетиш русофила.
Бирюлево – район Москвы, где страшно даже днем.
Боулинг – что такое боулинг, я знаю. В боулинг я один раз играл в ночном клубе, где есть специальная площадка для боулинга. Полный идиотизм, но занятно. Типично американская игра.
Брежнев – начальник моего русского детства.
Буратино – русский писатель в детстве.
Буревестник – знаковая птица русской революции.
Бяка – на языке детей то, что им не нравится. В моем детском лексиконе такого слова не было; мне в детстве нравилось все.
В
Валентинов день – день влюбленных. Поскольку в России любят друг друга все, то Валентинов день продолжается в России круглый год.
Вентилятор – стимулятор винта.
Вовочка – советский вариант Мальчика-с-пальчик. Талантливее и сексуальнее оригинала.
Г
Гелиотроп – что-то среднее между геликоптером и Риббентропом.
Гоголь – нервный, истеричный, суетливый, но, в общем-то, обаятельный человек.
Голливуд – эстет от Голливуда морщится. Русскому человеку Голливуд нравится. Русскому писателю Голливуд не нравится, но русский писатель все еще надеется на Голливуд.
Гринувей – эстет от Гринувея в восторге. А русский писатель к Гринувею относится равнодушно. Русский писатель не считает, что он чем-то Гринувею обязан.
Гуманизм – комплекс русской литературы.
Гурман – кушающий эстет.
Гусь – очень похож на лебедя, но не лебедь.
Д
Диета – попытка русского писателя хотя бы неделю обойтись без водки.
Дикобраз – эстеты обожают лебедей. А русскому писателю симпатичнее дикобразы. И не потому, что русский писатель сам похож на дикобраза. А просто они ему симпатичнее.
Дилемма – или пить водку с русским писателем, или смотреть на лебедей с эстетом. И то и другое вместе невозможно. Надо выбирать.
Ж
Живодер – гадкий, тупой, жестокий, но довольно интересный человек.
И
Издевательство – рассказы русского писателя о смысле жизни.
Ива – фетиш русофила не меньше березки.
Индифферентность – равнодушие русского писателя к проблемам эстета.
Интеллигент – что-то среднее между русским писателем и интеллектуалом.
Интерактивность – русский писатель иногда может быть не только активен, но даже интерактивен. Но не там, где надо. Там, где надо, русский писатель интерпассивен.
Интернет – все-таки глаза от него устают.
К
Книга – напрасное изобретение человечества. Хороших книг так мало, что они вряд ли могут оправдать это изобретение. Лучше бы человечество изобрело вместо книги что-нибудь другое.
Коррупция – русская национальная игра.
Компьютеризация – эстету за компьютером не скучно; эстет может наблюдать своих любимых лебедей и по компьютеру. А русскому писателю тоскливо: с компьютером не выпьешь. Компьютер не пощекочешь. Компьютеру не расскажешь о смысле жизни.
Красота – спасет мир. Как и когда – не знаю, но спасет. А Россию не спасет. Это не значит, что Россию нельзя спасти. Можно. Но не красотой.
Культуролог – умный, талантливый, но очень несчастный человек.
Л
Лебедь – губы у лебедя не из дерева, но на ощупь совсем как деревянные. Эстеты лебедя обожают. Лебедь для эстета – птица святая. Эстеты лебедя идеализируют. Эстеты считают, что в прошлой жизни они были лебедями, и хотят перевоплотиться в лебедей после смерти. Эстеты могут часами смотреть, как лебеди плавно вытягивают свои длинные шеи. Эстеты любят кормить лебедей с руки. Эстеты сделали так, чтобы лебедь оказался достойно представлен в балете. Слишком достойно! Весь балет и держится только на лебедях. Поэтому я в какой-то момент разочаровался и в лебедях, и в балете, и в эстетах.
М
Маросейка – улица в центре Москве, на которой при советской власти было много уютных кафе, где мы с Ниной пили грузинское сухое красное вино «Пиросмани».
Марципан – любимое пирожное эстета. Эстет его и сам кушает, и не забывает покормить им лебедей.
Менструация – русский писатель всегда нервничает, когда у русской литературы происходит задержка менструации. В эти моменты русский писатель чувствует себя ответственным за русскую литературу.
Мизантропия – кокетство филантропа.
Минет – голубая мечта эстета. И чтобы этот минет делали лебеди, а не люди.
Монополия – русский писатель любит рассказать о смысле жизни. Но не любит, когда это делают другие. А другим хочется не только слушать русского писателя, но и хотя бы немного рассказать о смысле жизни самим. Но другим это нельзя. Русский писатель монополизировал право на рассказы о смысле жизни.
Н
Некрофил – злой, омерзительный, но очень энергичный человек.
Ненависть – отношение русского писателя к окружающему миру.
О
Одиночество – то, от чего звереют русские писатели.
Ожидание – главное русское дело.
Отчуждение – состояние русского писателя, когда он чувствует себя чужим самому себе. Тогда русскому писателю не хочется ни пить водку, ни мучить людей щекоткой и рассказами о смысле жизни.
П
Параноик – нервный, пугливый, но, в общем, довольно приятный человек.
Пиво – эстет пиво не пьет. Для эстета пиво слишком грубый напиток. Но иногда угощает пивом лебедей.
Подсознание – подвал сознания, где, как в любом подвале, холодно и сыро.
Популизм – стремление русского писателя понравиться не только себе, но и России.
Похмелье – утро русского писателя после очередной неудачной попытки спасти Россию.
Православие – и еще один комплекс русской литературы.
Проституция – русский писатель в проституции разочаровался. А эстету одно время проституция нравилась, эстет даже пытался научить проституции лебедей. Но потом тоже разочаровался.
Р
Рай – то, чем русского человека не удивишь. Русский человек и так постоянно в самом центре рая жизни.
Т
Терминатор – русский писатель после четвертого стакана водки.
Телевидение – место, куда русского писателя приглашают крайне редко. Эстета приглашают чаще, но все равно редко.
Тормозить – мешать русскому писателю пить водку, а эстету – смотреть на лебедей.
У
Увертюра – музыка перед музыкой.
Ультиматум – что-то среднее между улиткой и математикой.
Ч
Чапаев – русский писатель на коне.
Что делать? – вопрос-издевательство русской литературы.
Ш
Шахматы – шахматами я в детстве занимался. Но неудачно.
Шашки – занимался я и шашками. И тоже неудачно.
Шебуршиться – невразумительно давать о себе знать.
Шевелиться – вразумительно давать о себе знать.
Шуршание – робкие попытки русского писателя дать о себе знать окружающему миру в часы похмелья.
Щ
Щебетание – речь эстета.
Э
Эксгибиционизм – обнажение русским писателем души сразу же после первого стакана водки.
Эксперимент – желание русского писателя бросить пить и вообще начать жизнь сначала между первым и вторым стаканом водки.
Экспертиза – понимание русским писателем того, что это никак невозможно.
Экстравагантность – поведение русского писателя после второго стакана водки.
Экстремальность – поведение русского писателя после третьего стакана водки.
Элегантность – умение русского писателя на некоторое время прийти в себя перед четвертым стаканом водки.
Электорат – ответственность перед ним и помогает русскому писателю на некоторое время прийти в себя перед четвертым стаканом водки.
Я
Я – моя буква.
Якушев – любимый хоккеист моего русского детства. Почему любимый – понятно. В конце концов не так много хоккеистов, у которых фамилия начинается с буквы «я».
Ясперс – философ-экзистенциалист. И тоже начинается с буквы «я».
Источник: