Результаты любых контрольных и проверочных работ требуют методологического анализа не только со стороны учителей. Фото РИА Новости
На фоне колоссального воодушевления учителей и школьников, вернувшихся после прошлогодней удаленки к очным занятиям, осталось незамеченным событие в некотором смысле знаковое. Один из идеологов системного контроля в общем образовании, директор подведомственного Рособрнадзору Федерального института оценки качества образования (ФИОКО) Сергей Станченко публично фактически признал ненужность части своих функций для педагогического корпуса страны.
Это случилось 19 августа 2020 года в эфире программы «Утро России» на ТВ-канале «Россия 1». Ведущие программы попросили гостя студии рассказать о предстоящих с 14 сентября по 12 октября Всероссийских проверочных работах (ВПР) по итогам весеннего дистанта. Что он добросовестно и сделал. Интервью приближалось к финалу, как вдруг произошло непредсказуемое. В ответ на вопрос ведущей, что делать с результатами этих ВПР, как действовать учителям, Станченко заявил: «Вы знаете, в нашей стране очень квалифицированные учителя, они, конечно, прекрасно знают, что делать по результатам такой диагностики… Это может занять какое-то время, конечно. Я здесь, наверное, повторюсь: у нас в стране великолепные профессиональные учителя, которые знают, как выстроить эту программу».
Иначе говоря, чиновник ясно дал понять, что работать над ошибками учителям снова придется самостоятельно. (Что они добросовестно и сделали.) Выходит, методисты главного информационно-методического и аналитического центра страны оставили их без своей поддержки. Хотя на сайте ФИОКО указано: «Институт обеспечивает информационно-аналитическое и методическое сопровождение исследований качества образования всех уровней».
Как это понимать? В чем смысл грандиозной проверки, если решение выявленных ревизорами проблем пущено на самотек?
На днях Рособрнадзор впервые за шесть лет проведения Всероссийских проверочных работ представил их результаты на специальном интернет-ресурсе. Но почему-то только за 2019 год. С другой стороны, кому нужна «карта ошибок» шестилетней давности? Но тогда не очень понятно, чем занималось ведомство в период с 2015 по 2018 год, когда учителя так же безропотно сами диагностировали и совершенствовали свой профессионализм.
Отечественный интернет тем временем дружно бунтует против ВПР. «Учительская общественность не выходила к вам с просьбой провести эти ВПР», – кипятится педагог Юлия Бакунина, адресуясь к руководству Рособрнадзора. Так и есть: по версии предыдущего главы этого ведомства Сергея Кравцова, идеей «годовой контрольной» чиновники обязаны родителям, предложившим формат ВПР на одном из заседаний Совета Федерации. Правда, имен этих героев история не сохранила.
Представим, что самые сумасшедшие мечты становятся реальностью… И вот набирающий в последние месяцы политический вес профсоюз «Учитель», который предложил отменить ВПР и ОГЭ в 2020/21 учебном году, стал, наконец, настолько влиятельным игроком в образовании, что добился законного упразднения не только ФИОКО, но и ФИПИ – Федерального института педагогических измерений. Последний точно так же ответственен за «научно-методическое обеспечение контроля качества подготовки школьников».
Представили? И что, состоялась коренная дебюрократизация общего образования? Ответ очевиден. А почему? Гипотеза простая: главные функционеры, как это ни странно и ни страшно прозвучит, трудятся не в высших, как нам кажется, а в самых обыкновенных – школьных кабинетах. Это же ведь они реализуют неприлично пунктуальные, ужасающе бездарные и вредные стандарты. Это они беспрекословно по сигналу сверху тестируют учеников. Пишут отчеты, готовят справки, участвуют в никому не нужных срочных совещаниях и вебинарах, подрабатывают организаторами на ЕГЭ и заполняют бланки ВПР. По роду деятельности это давно не педагоги, как ни горько это сознавать, а чиновники низшего разряда: у них ноль прав, одни обязанности. Прибавьте 33 педагогических вуза, бесперебойно готовящих им на смену новых Башмачкиных и Беликовых, и перед вами предстанет расстановка сил в школах России.
Вот где причина бед, она же и бюрократическая броня нации. Как я не устаю повторять, «пробить» ее способна школа-парк, предоставляющая детям право автономно финансировать работу педагогов через личный электронный кошелек. Да, это сильное лекарство. Но только таким образом (через включение в этот почти обрядовый процесс ученика) можно: 1) открепить учителей от набирающего мощь бумажного потока и 2) вырастить из них свободных предпринимателей, хозяев своего педагогического производства (студии, аудитории).
Все это можно, кстати, сделать даже при работающих «глазках» видеокамер Рособрнадзора. Тут нет технических проблем. Но есть препятствия иного рода. Психологически наши наставники народ довольно алогичный. Каждый учитель состоит как бы из двух частей: из добросовестного исполнителя (на работе) и отчаянного бунтаря (в социальной сети).
Один из них, «учитель года – 1991» Михаил Изотов написал автору в личном письме свою рецензию на «парк свободных студий»: «Ты расцениваешь школу как столовую с подачей знаний. Это не так. Это глубочайшее заблуждение. Учитель в школе – фигура значимая, и принижать его значение нельзя. Ставить на одну полочку с продавцом (знаний) нельзя. С официантом – подай, принеси мне химию или вот физику, а вот сменим заказ, и литературу мне подайте – нельзя».
Другая учительница, Татьяна Александровна Власова из села Быково Московской области, пишет, что вместо реальной работы с детьми сверху требуют отчетов. «Их количество растет… Но неужели непонятно: если учитель действительно работает, ему некогда заниматься самовосхвалением?..»
Так что в любом случае «официант» будет служить. Весь вопрос – чиновнику или ребенку. И, главное, можно ли доверять ему детей, ответственность за их образование? Позицию на этот счет от имени Рособрнадзора уже высказал директор ФИОКО Сергей Станченко: «У нас в стране великолепные профессиональные учителя…» А что, интересно, скажут сами борцы с чиновным произволом из своих виртуальных окопов?
Источник: