Что такое коммунизм? Чем отличается от социализма и прочих левых сект и секточек? Основное отличие — «классовая теория», возведённая в абсолют. Напомню её основные положения: социальное поведение человека определяется классом, к которому он принадлежит с рождения, либо в который входит по мере своего социального успеха; бытиё определяет сознание, экономические отношения определяют буквально всё, в том числе личностные свойства индивидуума. Соответственно, имущие классы объявляются врагами всего остального социума, подлежащими уничтожению.
В данной заметке я опущу, что такая идеология является человеконенавистнической в самых своих концептуальных основах. Поскольку как только какое-либо политическое движение начинает призывать к репрессиям в адрес больших социальных групп по одному, общему для всех признаку, а не за конкретную, индивидуальную вину, доказанную, к тому же, в суде — такое движение закономерно признаётся человеконенавистническим, причём без разницы по какому принципу обнаглевшая экстремистская мразь загоняла ни в чём не повинных людей в расстрельные рвы. Выглядели и пахли эти рвы абсолютно одинаково. Ранее я об этом много писал. Но сейчас речь не об этом.
Речь о том, что человек, принявший подобную идеологию как руководство к действию, автоматически становится врагом собственного народа. Потому как только власть оказывается в руках коммунистов, по их собственным теоретическим выкладкам эксплуататорами становятся именно они. И им уже гораздо ближе представители эксплуататорских классов Запада, чем простой человек на Родине.
Смотрите. Для таких людей как Пучков, Кургинян или Сёмин — левые интеллектуалы Запада гораздо ближе и понятнее, чем простой Вася из русской глубинки. С западной интеллектуальной элитой они говорят на одном языке (английском, кстати). Проблемы простого гражданина России для них далеки как кольца Сатурна. Человеку, мыслящему классовыми категориями, представители его класса всегда будут ближе, чем представители другого — даже если первые иностранцы, а вторые — соотечественники.
Любопытно, но русское общество до захвата власти большевиками этой заразы — «классового мышления» — не знало в массе своей (за исключением очень узкой группы высшей аристократии). Для русского предпринимателя его работники были ближе и понятнее, чем предприниматели западные, хотя, казалось бы, они относились к одному социальному классу.
Поэтому русские промышленники строили при своих фабриках и мануфактурах больницы для своих рабочих, детские сады и школы для их детей. Строили при том, что закон их вовсе к этому не обязывал! Строили за свой счёт, на деньги, которые никто не мешал им обратить на личное потребление или на расширение своего бизнеса. Потому что хоть последний нищеброд, да «свой». А вот немецкий, французский или английский купец и промышленник — «чужой», да и конкурент впридачу. 
Система взглядов, в которой принадлежность к определённым социальным группам является опознавательным знаком «свой-чужой» деструктивна и антигосударственна по своей природе. Плюс к её очевидной антигуманности и человеконенавистничеству.
V.H.
Источник: von-hoffmann.livejournal.com