Давно мне хотелось перепостить эту статью. Она должна быть у меня (и не только у меня под рукой) дабы всегда можно было ткнуть некоторых товарищей, любящих порассуждать о «тысячелетнем рабстве», мордой в их же дерьмо.
Итак, был ли русский мужик рабом?
«Для того чтобы разобраться в огромном количества недомолвок и умолчаний связанных с крепостным правом, необходимо прежде всего разобраться, что такое рабство и крепостное состояние с точки зрения терминологии. Рабство это юридический институт. Положение раба весьма точно описывается правовым языком. Раб — человек, который находится в полной собственности другого человека, являющимся его хозяином, господином. Он лишен политических и экономических прав, его хозяин распоряжается рабом как любым иным имуществом, а владение рабом не накладывает на хозяина никаких обременений. Раб не правомочен и поэтому не отвечает в суде, где за раба отвечает его хозяин. В свою очередь, хозяин может сам наказывать раба так, как сочтет нужным.
Римский автор М. Варрон в трактате «О земледелии», подразделял орудия сельского хозяйства на три категории: «на орудие говорящее, полуговорящее и немое; орудие говорящее — это рабы; полуговорящее — это быки; немое — это повозки». Этот взгляд на рабов отражен и в римском законодательстве. Закон Аквилия (287 г. до н. э.) посвященный ответственности за уничтожение и повреждение чужих вещей приравнивал рабов к четвероногим домашним животным: «кто, не имея права, убил раба или домашнее четвероногое, ему не принадлежащее, тот должен уплатить высшую цену стоимости убитого».
В кодификации законов при императоре Юстиниане (VI в.) раб рассматривался не как субъект прав — «res non persona». Поэтому раб, как и любая вещь, мог быть объектом сделок: он мог быть подарен, продан, обменен, завещан, уступлен на время по договору найма.
Традиционные институт брака и семьи не распространялись на рабов. Допускаемая связь между рабом и рабыней юридически не считалась браком и могла быть в любой момент расторгнута по воле хозяина. Если рабам дозволялось употреблять слова «отец» и «сын», то это было актом милости владельца, не имевшим правового значения. Как пишет римский юрист Юлий Павел «отцовство у рабов не имеет никакого отношения к законам».
Раб был лишен собственности. Если господин наделял его имуществом, то делал это только в своих интересах. Имущество это оставалось собственностью владельца раба, и продажа раба не влекла утраты имущества господином. Как писал римский юрист Ульпиан: «in personam servilem nulla cadit obligatio» — по отношению к рабу не существует никаких обязательств. Существует ложное уподобление крепостного состояния позднеримскому явлению «раб с пекулием». Но такие утверждения ошибочны, потому что пекулий (к примеру, участок земли, или мастерская ремесленника) передавались рабу во временное пользование и могли быть изъяты хозяином в любой момент и не могли быть унаследованы потомками раба.
Вот что такое классическое рабство. И если большинство имеет о нем довольно точное представление, хотя бы по школьному курсу истории античности, то о крепостном праве у множества людей самые фантастические, зачастую связанные с литературной трактовкой крепостного права в эпоху Просвещения, как явления равнозначного рабству. Обличительный пафос просветителей понятен и объясним, но литература и публицистика, это не история и юриспруденция.
В чем принципиальное отличие крепостного от раба? Прежде всего в юридическом статусе. Крепостной — это человек, не находящийся в собственности у господина, а обязанный ему службой. Он не лишается политических и экономических прав, а права барина по отношению к крепостному сильно ограничиваются законом. Владением крепостными крестьянами накладывает на владельца целый ряд обременений. Раб лишен правовой субъектности, крепостной правомочен и отвечает за свои преступления в суде. Права господина на наказание крепостного существенно ограничены законом.
Крестьянин уже в XVII веке выступает в русском законодательстве как органическая принадлежность поместья или вотчины независимо от того, кто владеет землей. Хозяин имел определенные права распоряжения крестьянами, но лишь тогда и в той мере, когда и в какой мере он был владельцем имения.
Если римское законодательство определяет правовое положение раба как объекта собственности, то русские акты формулируют это иначе. В состав акта, с которым была связана передача прав собственности на вотчину или поместье, традиционно входила формула определяющая несение повинностей. Вот как она звучала в отказной памяти 1657 г. на поместье Костромского уезда: «…крестьянам, которые в тех деревнях живут… [господина], во всем …слушать и оброк его боярский ему платить и пашню на него пахать…».
Очевидно, что речь здесь идет совсем не о «говорящих орудиях», а о людях несущих повинности, чье положение схоже с положением дворян. Подобно тому, как дворяне получали имение за то, что несли военную повинность, крестьяне получали землю за то, что несли рабочую повинность. В этом отношении положение дворян и крестьян удивительно схоже.
Наличие правомочий нобилитета в отношении крестьян не исключало того, что крестьянин обладал как субъект права определенными правами на владение своим наделом и хозяйством.
Каковы же права крепостного крестьянина? Они были довольно обширны и лишь немногим отличались от прав свободного. Естественно крепостной не был собственностью господина как «говорящее орудие». Вот что пишет об этом М.О. Меньшиков: «…крепостных продавали. Но ведь это была продажа совсем особого рода. Продавали не человека, а обязанность его служить владельцу. И теперь ведь, продавая вексель, вы продаете не должника, а лишь обязанность его уплатить по векселю. «Продажа крепостных» — просто неряшливое слово… Это оплошность Церкви и государства, не догадавшихся почистить официальный язык».
Крепостной являлся субъектом права — он обладал частной собственностью, она могла им приобретаться и наследоваться. Запрещено было лишь владеть крепостными, самому находясь в крепостном состоянии. Собственность крестьянина была неотчуждаема, кроме как по суду и не принадлежала его господину. Никаких ограничений на распоряжение собственностью не существовало. В то время, когда крестьянин не выполнял установленные законом повинности, он мог заниматься собственным хозяйством в той мере, в какой сочтет нужным. В случае же перевода на оброк, повинность крестьянина приобретала форму не отработки а оплаты (натуральной или денежной) и возможность хозяйствования для крестьянина с этого момента не ограничивалась ничем.
Крепостной самостоятельно отвечал за свои преступления в суде. Помещик обладал в пределах имения определенной административной властью, как обладали ей в то же самое время, к примеру, английские лорды, но любое преступление выходящее за рамки административного судилось уже государственным судом, где крепостной выступал как правомочный ответчик. Крепостные, равно как и другие сословия присягали императору. Лишенные прав объекты собственности не могут быть приведены к присяге, так как не отвечают за свои поступки и не могут принимать на себя никаких обязательств.
В этом отношении русское крепостное право отличалось от его европейской формы, где скажем в германском Privilegium Gothardianum (1570 г.) фиксирующем положение крепостных на момент начала нового закрепощения крестьян в Европе, определялось: «у крепостного столько прав, сколько желает его хозяин». В России такое было принципиально невозможно и лишь в период расцвета вольностей дворянства при Екатерине II о чем-то подобном могли говорить, как о желаемом, но не закрепленном законом.
Имущество и жизнь крестьянина защищались законом от произвола со стороны господ. У Наказания за нарушения этого порядка были весьма суровы. Так 7 июня 1669 г. князь Т. В. Оболенский был посажен в тюрьму за то, что заставлял крестьян работать в воскресенье в своем имении. Вплоть до 1765 г. крестьяне могли жаловаться на помещиков лично царю и императору. Документы подтверждающие, что такие жалобы были действенны давно введены в научный оборот. Указ Екатерины II часто называют «указом о запрете крестьянам жаловаться на помещиков», но это не так. Запрещалась лишь прямая жалоба императрице, но жалобы губернатору или наместнику не запрещались и оставались эффективным механизмом контроля.
Несмотря на пик крепостничества, при Екатерине II также постепенно отменялись ограничения на экономическую деятельность крестьян. В результате в ХIХ в. они могли свободно торговать‚ заводить фабрики. Множество крестьян выкупалось и переходило в купеческое сословие. Именно крепостные крестьяне основали национальный центр хлопчатобумажной промышленности в Иваново-Вознесенске. «Главными торговыми деятелями» нижегородской ярмарки, писал А. де Кюстин в 1839 г. — были крестьяне. Результаты труда крепостного крестьянина, лежащие за пределами несомой им повинности, принадлежали только ему и не могли быть отчуждены господином.
Право крепостного на семью никогда не оспаривалось. В отличие от раба, крепостной мог вступать в брак, его дети были законны и наследовали его имущество. Жизнь, здоровье и имущество крепостных защищались законом, за преступления в отношения крепостных их господин отвечал перед государственным судом.
Помещик имел в отношении крепостных значительные обременения, не исполнять которые не мог, под угрозой лишения имущества и даже судебного преследования. В случае неурожая помещик был обязан кормить своих крестьян и предоставлять им посевной фонд на следующий год. В случае пожара, помещик был обязан дать крестьянину лес на новый дом и оказать при необходимости финансовую помощь (приобретение инвентаря и пр.). Документы обязывающие при необходимости оказывать помощь крестьянам, известны еще с середины XVII века. Крестьяне в России всегда и без каких-либо ограничений охотились в барских лесах и ловили рыбу в реках.
И наконец, крестьянин издавна обладал правом на оружие. Держать дома и использовать на охоте оружие было не просто допустимым, но широко распространенным явлением в русской деревне.
Закончу словами М.О. Меньшикова: «Пушкин …придавал огромное значение свободному обращению крестьян с господами и отсутствию даже «тени рабского унижения в его поступи и речи». Какой же, в самом деле, это был раб, если он ничуть не был похож на раба, а был совсем похож на свободного человека? Пушкин справедливо находил, что на Западе (даже в Англии) отношения между высшими и низшими сословиями отличаются гораздо большей унизительностью, доходящей до подлости».
Текст выше — не ода крепостничеству, отмене которого исполнилось 160 лет, и тем более не попытка поставить под сомнение полезность этой важнейшей, наверно, из реформ царя-освободителя, чьим убийством кичились недавно красные выродки, ещё раз напомнившие этим, что в одной стране нам с ними ужиться не получится.
Скорее, это попытка показать жертвам егэ всё ещё советского по духу образования, что сложившаяся в России в конкретных (не простых) исторических условиях конкретная система (не одинокая на тот момент в мире) принудительного труда, при всех имевшихся у неё безусловно отвратительных чертах, не являлась не то что воспроизводством рабства классической древности, но даже и блеклым аналогом существовавшего параллельно ему реального (а не публицистического) рабства, угроза которого нависала над русскими людьми вплоть до окончательного закрытия Екатериной II вопроса с существованием Крымского ханства и как следствие — прекращением потока турецкой работорговли через него.
Если такими базовыми вещами население не просвещать, то оно продолжит пребывать в полной уверенности, что в вековечно рабской рашке России население было настолько забитым, что столетиями терпело, пока царь наконец, выковыривая из зубов рябчика с ананасом, не прикажет им освободиться. И все его по рабской ментальности тупо послушались. Пока где-то в это же время в свободных американских штатах свободные американцы пять лет воевали друг с другом за отмену рабства (в курсе, что не за этим воевали, но ведь так же думает большинство).
Источник: sandra-nika.livejournal.com